Пётр Алексеевич Белов
Петр Алексеевич Белов родился 17 октября 1929 года.
Тридцать пять лет он работал в театре. С ним сотрудничали В. Фридман, В. Ланской, П. Монастырский, О. Ефремов, Б. Голубовский, Ю. Еремин, М. Левитин, Р. Горяев и другие известные режиссеры-постановщики. Он был главным художником областного ТЮЗа, Театра им. Н.В. Гоголя, а затем, до конца своей жизни – Центрального театра Советской Армии (ныне Центрального Академического театра Российской Армии).
Петр Алексеевич участвовал в создании 150 спектаклей в разных театрах страны, а для себя любил писать пейзажи средней полосы России, с водой, стогами, маленькими церквушками, закатами и туманами, полянами, заросшими цветами.
В самом начале 1990-х в Москве состоялась премьера американского фильма «Сталин». Кинолента начиналась панорамой произведений Петра Алексеевича Белова. Он не застал своей славы. При его жизни не было ни одной персональной выставки.
Скончался 30 января 1988 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
22 апреля 1988 года начался новый отсчет биографии Петра Алексеевича не только как известного сценографа, но и художника, ставшего выразителем настроений огромной массы людей, в особенности так называемых «шестидесятников». На посмертной выставке в Доме актера экспонировался цикл созданных в 1980-е годы картин, никак самим художником не названный, но мгновенно получивший эпитет «сталинский». Картины начали репродуцировать целыми разворотами в журналах, ими иллюстрировали публицистику, научные труды по истории СССР XX-го века и постсталинского периода. Доступность и узнаваемость пережитого каждым задевали сознание людей. Выставка имела большой успех.
«Театральная жизнь», №14 1988 г.:
«Еще не были произнесены слова „перестройка” и „гласность”. Не в русле официально текущего времени начал свой цикл Петр Белов. Это было одно из тех явлений, которые впоследствии сделали перестройку и гласность необходимыми, необъявленными сверху, но выстраданными снизу, как воздух нужными людям. Не о выставке думал художник – о ней и думать не смел. Не деньги, не слава, не успех в узком кругу, не шум за рубежом – нет, не это! Белов в эти годы в одиночестве своей мастерской явил пример кристальной чистоты отношений между мастером и его трудом. Душа звала, и он откликался, отдаваясь весь с каким-то запредельным бескорыстием».
«Театр», №9 1988 г.:
«Петру Белову удалось в каких-то очень простых и совершенно неожиданных образах сказать о времени, сквозь которое мы прошли. Удалось сделать это лаконично, скромно, сильно. За показанными полотнами я увидел человека, вызывающего восхищение своей позицией. Позицией твердого противоборства со временем. Его ранняя смерть, конечно, всех нас поразила. Поразила трагически. Но я все-таки думаю, что когда человеку искусства удается – а Петру Алексеевичу это удалось – сказать то, что он хотел сказать о прожитом времени, об эпохе, которая его душила, но не задушила, и суметь в своем искусстве это время победить, то мы вправе считать, что он прожил свою жизнь счастливо».
«Июнь в Щелыкове. Одуванчики», 1987 г. Картон, гуашь
«Руки над городом», 1986 г. Картон, гуашь
«Инфаркт», 1986 г. Картон, гуашь
«Покрова на Нерли», 1987 г. Картон, гуашь
«Вечный покой. Свеча», 1988 г. Бумага, пастель